В рамках обследования, проведенного Международным агентством по атомной энергии (МАГАТЭ), были проанализированы радиотерапевтические услуги для лечения детского рака во всем мире. Доступ к оборудованию и квалифицированным специалистам оказался неравномерным, но при этом были выявлены образцы клинической практики, которые могут помочь повысить выживаемость детей в странах с низким уровнем дохода.
В рамках исследования «Практика педиатрической радиационной онкологии в странах с низким и средним уровнем дохода», опубликованного в этом месяце в журнале «Клиническая онкология», были изучены 134 радиотерапевтических центра в 42 странах, чтобы лучше понять состояние педиатрической лучевой терапии во всем мире. Результаты свидетельствуют о том, что, как и в случае с другими медицинскими специализациями, в условиях ограниченности ресурсов педиатрическая лучевая терапия затруднена по многим причинам: оборудование является дефицитным и устаревшим и ощущается острая нехватка радиационных онкологов и других специалистов в области радиационной медицины.
Несмотря на редкость, детский рак является четвертым по степени тяжести онкологическим заболеванием после рака легких, молочной железы и толстой кишки из-за большого количества потенциальных годов жизни, которые могут быть потеряны. По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), многие виды детского рака хорошо поддаются лечению, и в странах с высоким уровнем дохода излечиваются более 80 процентов детей. Однако в странах с недостаточными ресурсами из-за поздней диагностики, недоступности или незавершенности лечения либо сочетания с другими проблемами, такими как неправильное питание, выживают менее 20 процентов детей.
«Это огромная разница, особенно с учетом того, что значительное большинство детей рождаются в странах с низким и средним уровнем дохода», — рассказывает Кирстен Хопкинс, радиационный онколог из МАГАТЭ. «Наряду с химиотерапией и хирургией лучевая терапия необходима примерно для трети детей, больных раком», — добавляет она. Излучение можно использовать для эффективного лечения опухолей мозга, костей и почек, а также саркомы мягких тканей — ракового заболевания, поражающего соединительные ткани, такие как мышцы.
В исследовании подчеркивается, что с 1970-х годов выживаемость детей с онкологическими заболеваниями в странах с высоким уровнем дохода значительно выросла благодаря оптимальному использованию химиотерапии на раннем этапе, а также радиотерапевтических аппаратов на кобальте-60. «Это большой успех медицины, достигнутый в последние десятилетия, и теперь его необходимо распространить на те регионы, где живет большинство детей», — говорит Хопкинс.
Хотя в странах с низким уровнем дохода часто нет возможности проводить надлежащую лучевую терапию для лечения рака, в исследовании отмечается, что совершенствование междисциплинарного клинического лечения и активизация сотрудничества между органами здравоохранения, высшими учебными заведениями и международными организациями могут помочь расширить ее использование в педиатрической онкологии.
Помимо масштабного обследования в этой работе детально рассматривается практическая деятельность в восьми ведущих лечебных учреждениях в странах со средним уровнем дохода, свидетельствующая о том, что, по словам Явуза Аначака, одного из соавторов, работающего в Отделении радиационной онкологии Медицинской школы и больницы Университета Эге в Измире (Турция), «качественная педиатрическая лучевая терапия возможна, когда в больницах начинают применяться современные подходы и когда радиационные специалисты работают в тесном сотрудничестве с другими врачами-онкологами и педиатрами. Это перспективное направление для налаживания партнерских отношений».
Исследование также показало, что во многих лечебных учреждениях по всему миру другая инфраструктура, необходимая для качественного проведения педиатрической лучевой терапии, часто является ненадлежащей или вовсе отсутствует. К ней относятся оборудование для иммобилизации, подходящее для размеров тела ребенка, оборудование для анестезии, послеоперационные палаты и игровые площадки. Кроме того, может отсутствовать вспомогательный персонал, имеющий опыт ухода за детьми, в том числе медсестры и социальные работники. Были также отмечены недостатки в обучении, поскольку во многих странах педиатрическая лучевая терапия не входит в учебную программу, и выпускники, специализирующиеся на радиационной онкологии, имеют весьма ограниченный опыт лечения детей или не имеют его вовсе.
«Дети — это не просто маленькие взрослые, к ним требуется особый подход», — подчеркивает Хопкинс. Она добавляет, что качество радиотерапевтического лечения особенно важно, поскольку клетки в детском организме более чувствительны к излучению вследствие деления и роста. Из-за этого более высок риск дальнейших побочных эффектов, которые могут сказаться на обучении и развитии.
Хопкинс добавляет, что подобные исследования могут служить ориентиром при планировании помощи странам в борьбе с растущим бременем рака, в том числе у детей. «Мы выявили пробелы и знаем, на чем можно сосредоточить внимание помимо предоставления оборудования, к примеру на обучении применению междисциплинарных подходов для лечения детского рака».
МАГАТЭ оказывает помощь странам в совершенствовании ядерной и радиационной медицины, в том числе посредством предоставления руководств и оборудования, а также подготовки кадров. МАГАТЭ участвует в Глобальной инициативе ВОЗ по борьбе с детским раком, цель которой заключается в обеспечении того, чтобы к 2030 году 60 процентов больных детей излечивались от рака, и с 2014 года выделило более 47 млн евро для содействия оказанию услуг в сфере радиационной онкологии, в том числе лечения детского рака. Кроме того, Агентство разрабатывает руководства, призванные помочь работникам, занимающимся планированием системы здравоохранения, и специалистам-практикам в странах с низким уровнем дохода обеспечивать соблюдение требований безопасной и эффективной лучевой терапии при лечении рака и планировании соответствующих услуг.